Предисловие

Евангелия также, безусловно, принадлежат к числу величайших откровений, подаренных человечеству за всю его многотысячелетнюю историю. Располагая этот источник на третьем, завершающем месте, мы исходили из степени распространенности и ассимилированности публикуемых Учений в западном мире.

Сказания об Иисусе из семьи простого плотника из Назарета оказали решающее влияние на всю европейскую высокую мысль. Вся трехлетняя проповедническая деятельность Иисуса явилась воистину Божественным Уроком и указанием Пути к Спасению, поскольку на этом предельно простом, наглядном, понятном и всеобъемлющем примере были продемонстрированы самые отвратительные человеческие качества, развившиеся в результате стародавнего падения в сети так называемого дьявола (не правда ли, интересно, что изгнание из Рая по легендарным датировкам хорошо совместимо с началом Кали Юги). Действительно, вся Искупительная Миссия Христа завершилась тотальным человеческим подлым предательством Его. Большинство из этих предательств можно "по-человечески" понять и объяснить. Можно понять так всеми презираемого Иуду Искариота, который по своему неразумению желал лучшего, но, увидев воплощение своих благих намерений, быстро раскаялся, впал в депрессию и покончил с собой. Можно понять и Петра, просто-напросто сделавшего вид непричастности из-за страха за собственную жизнь в разгоряченной ночной толпе. Можно понять и толпу голодных плебеев, соскучившихся по хлебу и зрелищам и поэтому оравших: «Распни его!». Можно понять и апостолов, которые, хоронясь по углам и щелям, не пришли даже издали взглянуть на Распятие, чтобы увидеть и услышать последние слова и действия Учителя.

Но вопреки всему этому и только благодаря неожиданно ворвавшейся в темноту Мира ослепительной, новой и парадоксальной концепции божественной Любви и Свободы лучшие европейские умы долгие двадцать столетий в более чем в сотне своих поколений воспевали евангелические сказания своими лучшими словами и силами, одновременно ожесточенно борясь между собой за свое особенное понимание их. И в этой долгой, непримиримой и кровавой борьбе было осмысленно, ассимилировано и дополнено многое из блистательных находок эллинской философской культуры, не доступных ранее ни богоизбранным иудейским и аравийским пастухам, рыбакам и раввинам, ни диким европейским варварам, обитающим в звериных шкурах в своих непролазных и холодных лесах и болотах.

В данном разделе мы сгруппировали только слова самого Иисуса — Сына Человеческого (как он сам себя обычно именовал), оставив за бортом все сопутствующие чудеса, географические, этнографические и событийные подробности. Кроме того, многочисленные повторы в текстах заменены ссылками или же дополнениями из других евангелистов, частично не совпадающими с первым (по каноническому порядку) Евангелием от Матфея, что дает возможность охватить единым взором Учение и оценить степень синоптичности отдельных Евангелий.

Канонические выдержки взяты из родовой реликвии — изумительно изумрудного цвета издания: Новый Зав#тъ Господа нашего Iисуса Христа, Москва: Синодальная Типографiя, 1909. Апокрифические фрагменты большей частью заимствованы из непревзойденной классической монографии: М.К.Тимофеева. Историко-философские вопросы гностицизма. М.: Наука, 1979. Для подчеркивания отличия от разнообразных новомодных христианоподобных изданий в канонических текстах сохранена дореформенная орфография, придающая словам и фразам дополнительный оттенок торжественности и величия.

Дополнение в конце Евангелического раздела:
Экскурс в Ранее Христианство

Как известно, наиболее ранними христианскими произведениями являются «Послания апостолов», а из евангелий (записанных на александрийском греческом языке, Христос же и апостолы говорили на арамейском языке) — Евангелие от Матфея, написанное (первоначально по-еврейски) около 50-60 гг. н.э. Следом идут Евангелия от Марка и Луки, созданные до разрушения Иерусалима (ранее 70г.), Иоанн же Богослов («возлюбленный ученик» Иисуса) написал свое Евангелие в преклонном возрасте — в конце I в. н.э. Предание гласит, что, когда Иоанну принесли книги первых трех евангелистов, то он похвалил их за искренность и правдивость повествования, но нашел, что в них много опущено весьма важного, поскольку следует говорить более о Божественной сущности Христа.

Матфей (Левий, бывший мытарь), так же как и Иоанн, был апостолом (сноска-1) и свидетелем служения Христа, Марк также, вероятно, присутствовал при некоторых событиях, Лука же (сотрудник апостола Павла, он же написал и «Деяния апостолов») прямо заявляет о том, что он не был непосредственным очевидцем служения. Первые три Евангелия называются синоптическими, как весьма схожие между собой: у Матфея 10% сходного с другими содержания, у Марка — 93%, у Луки — 41%, у Иоанна — 8%. Число стихов, общих для всех синоптиков, доходит до 350; затем у Матфея 350 стихов, ему исключительно свойственных, у Марка — 68, у Луки — 541. У Матфея повествование занимает 1/4 всего Евангелия, у Марка 1/2, у Луки 1/3. Апокрифические христианские произведения (не включенные церковью в официальный канон) распадаются на четыре группы: а) евангелия (около 50); б) деяния апостольские; в) послания апостольские; г) апокалипсисы.

В Миссиях основателей первых двух из трех мировых религий много схожего. Христос, также как и живший на 6 столетий ранее Будда, был революционером. Оба они, движимые несгибаемым чувством сострадания к человечеству, восстали против общепринятых и загнивающих религиозных догматов (иудаизма и брахманизма), оба провозгласили и проповедовали новые пути личного спасения и оба представляли явную угрозу сытому существованию привилегированной жреческой касты. Но из-за кардинальных различий западного и восточного менталитетов одного из них его же собственные соотечественники распяли и прокляли, а учение другого мирно и более чем на 14 веков заняло доминирующее положение на его родине. К слову сказать, явись Иисус в любое другое время и в любой другой западной стране, его судьба была бы такой же.

Продолжая наши параллели, отметим, что, по одной из древних легенд в период «молчания Св.Писаний» (12-30 лет), Иисус побывал в Индии (туда же затем отправился проповедовать и апостол Фома). По крайней мере, несвойственная ранее иудеям и основополагающая христианская идея о любви не только к Богу и ближним, но и врагам тождественна идее бхакти, исконно присущей всем без исключения индуистским религиозным и философским системам.

Достаточно схожей была и последующая судьба этих двух величайших учений. Последователи Будды самовольно пренебрегли знаменитым «громоподобным молчанием» Учителя относительно метафизических вопросов и на много веков предались детальнейшей разработке мировозренческих и логических систем. Так же поступили и последователи Христа. Но опять-таки из-за резкого расхождения западного и восточного менталитетов в последнем случае этот "творческий" процесс вылился в многовековые кровавые разборки с многочисленными так называемыми "ересями".
Распространяясь по окружающим "языческим" странам, христианство вовлекало в свою орбиту их представителей, а следовательно, и неизбежно ассимилировало их культурные обычаи и достижения, в частности — эллинистические естественнонаучные, философские и логические навыки. А это неизбежно породило намерение подвести логическую базу под религиозное учение, каковое (и любое) принципиально невыразимо не только в бинарной аристотелевской логике, но и в человеческих словах. К этому показательно, что известное вступление Евангелия от Иоанна: «Вначале было Слово, и Слово было у Бога и Словом был Бог» является искаженным переводом с греческого оригигала, где употребляется термин Логос, означающий вовсе не слово, а мысль или идею.

В этом "информационно-человековом" процессе (уже имеющем крайне далекое отношение к Спасительной Миссии Христа) одной из кардинальных обсуждаемых проблем стала постепенно канонизируемая божественная троичность: Бог-Дух, Бог-Отец и Бог-Сын. Согласно ортодоксальной библейской традиции (которой неукоснительно следуют как иудеи, так и мусульмане), это является вопиющим нарушением краеугольной концепции единобожия и падением в язычество. Для сглаживания такого противоречия была провозглашена единосущность и изначальность трех божественных ипостасей при наличии их личностной разделенности. Однако отсюда сразу последовала неприятная проблема: если Бог-Сын изначален и единосущен Богу-Отцу, значит он всегда обладал Всемогуществом, что резко снижает для подобных "умников" спасительную значимость крестных страданий и мученисткой смерти во искупление человеческих грехов. С другой стороны, эта противоречивая «божественная троичность» содержит глубочайшую, невыразимую в словах трансцендентность.

Другая немаловажная проблема возникла в связи с изображением святых ликов, искусство которого развилось и укрепилось под несомненным греческим и римским влиянием. Хотя «Книга Бытия» и утверждает, что Бог создал человека по образу и подобию Своему, но попытка художественного изображения Бога считается неслыханным кощунством как в иудейской, так и в мусульманской традициях, что восходит к длительной Моисеевой борьбе с языческим идолопоклонством.

Множество подобных проблем из сферы "высокой [человековой] теории" ожесточенно обсуждалось на первых семи Вселенских Соборах.

Никейский I Вселенский Собор (325 г.) принял в первой редакции Символ Веры(сноска-2), осудил арианство(сноска-3) как «безбожную ересь», определил время празднования пасхи и выработал 20 организационных канонов.

Константинопольский II Вселенский Собор (381 г.) был собран для уточнения Символа Веры и борьбы с ересями: ариан, евномиан, фотиниан, савеллиан, маркеллиан и др., — выработал формулу троичности Бога и принял ряд организационных канонов.

Эфесский III Вселенский Собор (431 г.) проходил в обстановке ожесточенной борьбы церквей за первенство. Собор осудил несторианство(сноска-4) и признал Деву Марию Богородицей. В 449 г. в Эфессе был созван новый собор, названный затем «разбойничьим», на котором Александрийский патриарх Диоскор принудил церкви принять монофизитство.

Халкидонский IV Вселенский Собор (451 г.) осудил монофизитство(сноска-5) и несторианство. Была утверждена формула об Иисусе Христе как истинном Боге и истинном человеке, единосущном Богу-Отцу и представляющем два единства, но одну ипостась.

II Константинопольский V Вселенский Собор (553 г.) был созван для одобрения эдикта императора Юстиниана I, осудившего трех видных богословов, поддерживающих несторианство. Было также осуждено как ересь учение Оригена, включая доктрину о переселении душ.

III Константинопольский VI Вселенский Собор (680 г.) осудил как ересь монофизитство и восстановил мир с папством, нарушенный в середине VII века арестом и ссылкой папы Мартина византийским императором.

Никейский VII Вселенский Собор (787 г.) осудил иконоборчество и утвердил почитание икон и креста.

IV Константинопольский Собор (869 г.) выявил острые противоречия между восточной и западной христианскими церквями и положил начало их официальному расколу.

Окончательное разделение Церквей Восточной и Западной произошло в 1054 г., когда римский папа Лев IX и византийский патриарх Кируларий взаимно предали друг друга анафеме (эта анафема была обоюдно отменена только в 1965 г. на II Ватиканском соборе).

Поныне существует четыре основные непреодолимые отличия католического религиозного канона от православного (помимо многочисленных мелких ритуальных различий):

1. Филиокве (лат.: «и от сына») — добавление к Символу Веры на Толедском соборе 589 г., согласно которому Дух Святой исходит не только от Бога-Отца, но и от Сына.
2. Концепция Чистилища как промежуточного пункта на пути в Ад или в Рай, в котором души грешников горят в очистительном огне.
3. Доктрина непорочного зачатия Девы Марии.
4. В Святые Предания допускается включение постановлений Вселенских Соборов и суждений пап.

В привязке евангелических событий ко времени, естественно, много человеческого и условного, что относится и к самому Рождеству Христову. Действительно, евангелист Лука ставит Рождество в связь с переписью, бывшей в Иудее при правителе Сирии Квиринии, который впервые правил там в 4-2 гг. до н.э. Ирод же Великий, избивающий младенцев, умер весной 4 г. до н.э. Все это согласуется со временем начала служения Иисуса в возрасте 30 лет, которое случилось при правлении кесаря Тиберия, т.е. не позднее 27 г. н.э. (если считать 15 лет правления от объявления Тиберя соправителем Августа). Наконец, в ночь на Рождество вифлеемские пастухи стерегли свое стадо в поле, в то время как зимой они всегда загоняли скот на ночь под крышу. Поэтому наиболее вероятно, что Спаситель родился между мартом и ноябрем в 5 г. или же между мартом и маем в 4 г. до нашей эры, тогда начало третьего тысячелетия от Р.Х. приходится на 1996 или на 1997 г. н.э. (подробнее см.: Христианство / Энциклопедический словарь. Том. 1/ М.: БРЭ, 1993).

(сноска-1) Многие из апостолов приняли мученистскую смерть. Петр проповедовал на пространстве от Вавилона до Рима, где был распят вниз головой при Нероне. Павел, по имени Савл, бывший образованный фарисей и неистовый гонитель христиан, по дороге в Дамаск удостоился явления Христова, в результате чего обратился в великого проводника христианства и был принят в число двенадцати вместо Иуды. Он проповедовал от глубин Азии до Атлантики (включая Британию) и был обезглавлен по приказу Нерона в Риме. Андрей (Первозванный, брат Петра) проповедовал скифам, доходя до мест будущих Киева (где водрузил крест) и Новгорода. С берегов Понта перешел во Фракию и Грецию и в Патрах был распят по приказу проконсула Эгея на Х-образном кресте. Фома (Дадим, Неверующий) проповедовал от Эфиопии до Индии и был казнен в индийском Малипуре за обращение в веру жены тамошнего раджи Тертианы и его сестры Мигдонии.

(сноска-2) Символ Веры — краткий свод главных догматов (аксиом), составляющих основу вероучения. Общехристианский (апостольский) Символ Веры состоит из 12 частей или «членов». В первых восьми говорится о троичности Бога, «вочеловечении» Иисуса Христа и искуплении грехов; четыре последних посвящены церкви, крещению и «Вечной жизни».

(сноска-3) Ариане, евномиане и др. (по имени их основателей) не признавали единосущности Бога-Отца и Бога-Сына как признак двоебожия и считали, что только один Бог предвечен и неизречен, тогда как Сын Божий сотворен, но не из божественной сущности, а из ничего. Его отличие от человека состоит только в том, что он наделен более высокими достоинствами, Благодаря соучастию Бога-Отца и собственному стремлению к благу Сын Божий сам приобретает некоторое аттрибуты божественности.

(сноска-4) Несториане признавали Христа человеком, который преодолел человеческие слабости и стал Мессией. Поэтому Мария считалась не богородицей, а человекородицей. В Христе же человеческие и божественные начала пребывают лишь в относительном соединении, никогда полностью не сливаясь.

(сноска-5) Монофизиты полагали, что Христу присуща только одна божественная природа, но не человеческая.