Мир погряз в скверне, и мне не о чем с ним говорить.

Чжуан-Цзы Северное путешествие Знания [избранные классические переводы С.Кучера из двухтомника "Древнекитайская философия", т.2]

Знание, путешествуя на север вверх по реке Черная Вода, поднялось на гору Таинственный холм и встретило там Выражающего Недеяние. Обратившись к нему, Знание сказало: «Я хотело бы тебя спросить, как мыслить, как думать, чтобы познать Дао? Где находиться, как действовать, чтобы пребывать безмятежно в Дао? Чему следовать, какой идти дорогой, чтобы обрести Дао?»

Три вопроса [были заданы Знанием], однако Выражающий Недеяние на них не ответил. И не только не ответил, но и не знал, что ответить.

Не получив ответа, Знание отправилось на южный [берег] реки Белая Вода, поднялось на холм Конец Сомнений и увидело там Возвышающегося Безумца. Знание задало ему те же вопросы и Возвышающийся Безумец сказал: «О! Я это знаю и сейчас тебе скажу». Однако только собирался молвить и забыл, что хотел сказать.

Не получив ответа, Знание вернулось в государев дворец, предстало перед Хуан–Ди и поставило ему эти же вопросы. Хуан–Ди ответил: «Не мыслить и не думать — это начало познания Дао. Нигде не находиться и ни в чем не усердствовать — это начало безмятежного пребывания в Дао. Ничему не следовать и не идти никакой дорогой — это начало обретения Дао».

Тогда Знание спросило Хуан–Ди: «Мы с тобой знаем это, а те двое этого не знали. Кто же тогда прав?»

«Истинно прав Выражающий Недеяние, а приближается к нему Возвышающийся Безумец, — ответил Хуан–Ди. — А мы с тобой никогда к этому не приблизимся, ибо: «Знающий не говорит — Говорящий не знает!»

Хуэй-цзы был первым министром в Лян. Чжуан-цзы отправился повидать его. Некто, обратившись к Хуэй-цзы, сказал: «Прибывает Чжуан-цзы. Он желает заменить Вас [на посту] первого министра». Тогда Хуэй-цзы, испугавшись, [отдал приказ] искать [Чжуан-цзы] по всей стране три дня и три ночи.

Чжуан-цзы, прибыв к нему, сказал: «На юге живет птица по имени Юань-чу, знаешь ли ты об этом? Она взмывает в воздух в Южном океане и летит к Северному океану, останавливается [на отдых] только на платанах, ест только плоды бамбука и пьет воду только из кристальных пресных родников. Однажды [на зловонном болоте] какая-то сова нашла разлагающуюся крысу. Когда Юань-чу пролетала над ней, сова, подняв голову и посмотрев на нее, отпугивающе ухнула. Не хочешь ли и ты сейчас отпугнуть меня от твоего государства?»

Чжуан-цзы и Хуэй-цзы прогуливались по мосту через реку Хао. Чжуан-цзы сказал: «С каким наслаждением эти ельцы играют в воде — в этом удовольствие рыб».

«Ты ведь не рыба, откуда тебе знать, в чем ее удовольствие?» — спросил Хуэй-цзы.

«Ты ведь не я, — возразил Чжуан-цзы, — откуда тебе знать, что я не знаю, в чем удовольствие рыбы?»

«Я [действительно] не ты, — ответил Хуэй-цзы, — и, безусловно, тебя не знаю; однако ты, несомненно, не рыба и ни в коей мере не можешь знать, в чем ее удовольствие».

На это Чжуан-цзы ответил: «Вернемся, пожалуйста, к началу [нашего спора]. Ты сказал мне такие слова: «Откуда тебе знать, в чем удовольствие рыбы?» [Это значит, что] ты уже знал, что я знаю это, и поэтому спросил меня. А я это узнал [во время нашей прогулки] над рекой Хао».

Изнурять свой ум в поисках единства [противоположностей] и не знать, что они едины, называется «утром три». Что такое «утром три»?

Человек, содержавший обезьян, раздавая им желуди, однажды сказал: «Утром [дам вам] три [мерки], а вечером — четыре». Услышав это, обезьяны пришли в ярость. Тогда он сказал: «В таком случае [дам вам] утром четыре [мерки], а вечером — три». Все обезьяны обрадовались.

Таким образом, и гнев и радость нашли выход, однако ни название, ни сущность не потерпели ущерба. Это означает «следовать естественному течению». Поэтому мудрец приводит в гармонию [противоположность] правды и неправды и отдыхает в естественном равновесии. Это называют двойным поведением.

Использовать палец, чтобы пояснить, что палец не является пальцем, хуже, чем использовать то, что не является пальцем, чтобы пояснить, что палец не является пальцем.

Дополнения:
В.Н.Лосский.
    Св. Дионисий [4-5 вв. н.э] различает возможность двух богословских путей: один есть путь утверждения (богословие катафатическое или положительное), другой — путь отрицания (богословие апофатическое или отрицательное).
 
    Первое ведет нас к некоторому знанию о Боге — это путь несовершенный; второй приводит нас к полному незнанию — это путь совершенный и единственно по своей природе подобающий Непознаваемому, ибо всякое познание имеет своим объектом то, что существует, Бог же вне пределов всего существующего. Чтобы приблизится к Нему, надо отвергнуть все, что ниже Его, то есть все существующее. Если, видя Бога, мы познаем то, что видим, то не Бога самого по себе мы видим, а нечто умопостижимое, нечто Ему низлежащее.

    Только путем неведения можно познать Того, Кто превыше всех возможных предметов познания. Идя путем отрицания, мы поднимаемся от низших ступеней бытия до его вершин, постепенно отстраняя все, что может быть познано, чтобы в мраке полного неведения приблизиться к Неведомому.

    Ибо, подобно тому, как свет — в особенности свет обильный — рассеивает мрак, так знание вещей тварных — в особенности же знание излишнее — уничтожает незнание, которое и есть единствечный путь постижения Бога в Нем Самом.

[В.Н.Лосский. Очерк мистического богословия Восточной Церкви. Догматическое богословие. Москва, 1991.
Глава 2. Божественный Мрак. ]

 Если  ч т о—т о,  чем бы оно ни было, существует,
то необходимо допустить также,
что  н е ч т о  существует  н е о б х о д и м о.
В самом деле, [любое] случайное существует только при наличии чего-то другого как своей причины,
и об этом другом можно сказать то же самое,
пока мы не дойдем до какой-то Причины, которая неслучайна
 и именно поэтому существует необходимо без всякого условия

 [И.Кант. Об основаниях спекулятивного разума для доказательств бытия высшей сущности]